Дальше всего в лес у нас, у кормящихся Шекспиром, конечно, ушёл «Гамлет». Плох тот актёр, который Гамлета не мечтает сыграть, хуже него режиссёр, который не мечтает его поставить,
а уж переводчик, не стремящийся — наконец-то! — познакомить русского читателя с подлинным творением Шекспира, о котором, разумеется, все предшествующие переложения не дают
полного представления, считай, профнепригоден.

Подборку пары дюжин быть-или-не-быть вы без труда найдёте в сети, я сегодня возьму что попроще, но с той же полочки, из первой сцены третьего действия, как раз после звёздного монолога.
Там, напомню, Офелия, о нимфа, подученная королём и папенькой, выходит и желает немедленно забыть всё то, что принц говорил, и вернуть ему всё, что он подарил, буквально. Да не дарил я ничего!..
вскидывается Гамлет, а Офелия ему такая:

***
My honour’d lord, you know right well you did,
And with them words of so sweet breath compos’d
As made the things more rich. Their perfume lost,
Take these again; for to the noble mind
Rich gifts wax poor when givers prove unkind.

There, my lord.
***

Если переводить это ученически, двигаясь по тексту с палочкой вдоль стеночки, говорит девочка примерно следующее:

Почтенный мой господин, сами знаете, что было — и в придачу шли слова, составленные с таким сладким дыханием, что вещи делало ещё дороже. Они утратили аромат, возьмите их обратно;
потому что для благородного ума богатые дары делаются бедными, когда даритель оказывается недобр. Вот, господин мой.

Интересно, что для «делаются» Офелия использует слово wax, у которого отчётливый оттенок прироста, увеличения, waxing moon — луна растущая; то есть, богатые дары «дорастают» до
бедности, а даритель не просто «оказывается недобрым», но недоброту свою доказывает на деле, prove. Эти шекспировские мелочи, конечно, прекрасны, и о них можно рассуждать бесконечно, но сейчас о другом.

В первом собственно переводе «Гамлета» с английского — до того были фантазии по мотивам французских переложений — на русский, сделанном в 1828 году Михаилом Вронченко, слова Офелии переданы так:

***
Вы знаете, что мне их дали, Принц,
И сладкими словами возвышали
Даров богатство. Нет сих сладких слов —
К чему ж дары? В них нет цены тогда,
Когда душа дающих нам чужда.
Вот, Принц, они: возьмите.
***

Надо признать, это очень хорошо: тонко, точно, по-русски, замечательно найдено.

Следом, в 1837 году, «Гамлета» переводит Николай Полевой — это самый популярный перевод XIX века, его чаще всего ставили. Там многое выброшено, много вольностей, но Офелия,
в общем, узнаваема:

***
Вы, верно, позабыли, принц.
И все подарки ваши вы сопровождали
Такими милыми словами, что они
Мне были дороги; переменились вы —
Возьмите их обратно — для души и сердца
Подарок драгоценен от души и сердца.
Вот, принц, подарки ваши.
***

Для души и сердца — от души и сердца. Кто б спорил...

Далее прелестнейшее тут: https://telegra.ph/Podarki-Gamleta-12-28